Владыка Нила - Констанс О`Бэньон

И снова черный хвост недовольно задергался. Даная рассмеялась и взъерошила шелковистый мех.

– Не беспокойся! Позже я тебя выпущу, и сегодня ночью ты будешь спать в ногах моей кровати.

Подняв скамейку, Даная подперла ею дверь клетки, прекрасно понимая, что, если Обсидиана захочет убежать, такая слабая преграда ее не остановит.

Сняв кожаную перчатку, Даная повесила ее на крючок, и в этот момент ее служанка Минух вошла в комнату с кувшином свежей воды.

Это была очень привлекательная высокая худощавая женщина с приятными чертами лица, с ласковыми карими глазами, как и Даная, не нуждавшаяся в парике. Она была в простом белом платье из льняного полотна, густые темные волосы были заколоты сзади гребнями из слоновой кости.

– Госпожа, лекарь попросил меня сообщить тебе, что твой отец мирно спит. Он дал хозяину настой из трав, который позволит ему отойти в мир иной, не испытывая боли.

Чувство вины захлестнуло Данаю. Ей следовало бы сегодня оставаться у постели отца, вместо того чтобы бегать по пустыне. Она поспешила по коридору к его комнате. До поздней ночи девушка сидела у кровати умирающего, но он ни разу не шевельнулся. Дважды приходил Тоболт и давал ее отцу лекарство, чтобы он продолжал спать.

За два часа до рассвета за ней пришла Минух.

– Животных уже переправили на лодку. Пришло время и нам уходить.

Даная наклонилась и поцеловала отца в щеку, зная, что в этой жизни она с ним больше уже никогда не увидится. Она тронула рукой его лоб, но он так и не пошевелился.

– Я люблю тебя, отец! – прошептала девушка и направилась к двери. Она шла, не останавливаясь и не оглядываясь назад, потому что знала: стоит ей сделать это, и у нее уже не хватит сил покинуть его.

Повозка ждала у черного хода, и Минух повела свою хозяйку туда. Поскольку их отъезд держали в тайне, никто из слуг не вышел, чтобы попрощаться. Фараджи, стражник, которому поручили сопровождать их в Александрию, уже сидел верхом на лошади и, встречая госпожу Данаю, продолжал внимательно оглядывать окрестности, чтобы не пропустить неожиданную опасность.

Даная удобно расположилась на мягком сиденье, и Минух устроилась рядом. До пристани было совсем близко, но с каждым оборотом колес повозки Даная чувствовала, как углубляется пропасть, отделяющая ее от прошлого. Теплые воспоминания детства проносились в ее голове, пока она покидала единственный дом, который знала в своей жизни.

– Как давно ты узнала, что твой хозяин мне не родной отец? – спросила Даная как можно тише, чтобы возница, правивший повозкой, не мог ее услышать.

Служанка невозмутимо посмотрела ей в глаза:

– Я была совсем юной девушкой, когда хозяин привез твою мать на виллу. Я помогала повитухам, когда она разрешалась от бремени, а потом молилась богам, чтобы они сохранили вас обеих – тебя и твою мать. В тот самый день тебя и поручили моим заботам.

Даная взглянула на Минух с укоризной:

– Ты должна была мне рассказать! Я никогда ничего от тебя не скрывала.

– Я поклялась сохранить тайну, – ответила служанка, словно это все объясняло. – Твоя мать хранила свои секреты и хотя очень боялась за тебя, умерла она спокойно, потому что я обещала ей беречь тебя пуще жизни.

Мать для Данаи была всего лишь безликим призраком, как и ее настоящий отец, которого ей так и не суждено узнать. Ее единственным родным существом был человек, который вырастил ее и любил как собственную дочь.

– Мне невыносима мысль, что отец умирает в одиночестве! Как ужасно, что я не могу остаться и присмотреть, чтобы его достойно похоронили, прежде чем я уеду в Александрию!

– Этого нельзя делать! Хозяин боится, что Харик приедет прежде, чем ты окажешься в безопасности. – Минух печально покачала головой. – Твой двоюродный брат придет в ярость, когда обнаружит, что ты исчезла. Он наверняка будет искать тебя.

Даная согласно кивнула, едва сдержавшись, чтобы не закричать от страха, который она была не в силах побороть.

– То, что ты говоришь, правда, но так трудно покинуть навсегда все, что я любила в жизни. – Даная посмотрела Минух в глаза. – Харик будет жесток к рабам на вилле. Я видела, как он обращается со своими рабами. Если бы я была мужчиной, то смогла бы противостоять ему, но я женщина, и мне приходится бежать как последнему трусу.

– Никто никогда не обвинит тебя в трусости! Ты поступаешь так, как тебе следует, и предоставь остальных милости богов. Больше они не должны тебя тревожить.

– Как же мне теперь жить без отца?! – воскликнула Даная, чувствуя, будто груз времени обрушился на ее юные плечи.

– Жизнь тяжела для тебя сейчас, но так будет не всегда, – сказала Минух, убирая с ее лица спутанные волосы. – Отец очень любил тебя, и он хозяйской рукой устроил твое будущее. Вот и все, что ты должна знать, покидая это место. Унеси это знание с собой.

– Да, но…

Минух похлопала Данаю по руке.

– Ты должна освободиться от прошлого. Когда ты приедешь в Александрию, у тебя начнется новая жизнь.

– Постараюсь помнить об этом, – сказала Даная шепотом. – Но сейчас я вижу в будущем только тьму.

– Перестань! – сказала Минух с фамильярностью любимой служанки. – Живи пока воспоминаниями о счастливых днях, которые ты провела здесь.

Даная горестно склонила голову. Будущее представлялось ей унылым и безрадостным.

Глава 3

Капитан Нармери беспокойно расхаживал по палубе своего корабля, заложив руки за спину и поминутно поглядывая в сторону пристани в ожидании пассажиров. Если они в ближайшее время не прибудут, ему не удастся отправиться в путь до наступления жары. Уже становилось душно, и капитану не терпелось очутиться в потоке свежего ветра, который всегда ощущался на середине Нила. Услышав голоса, он с волнением бросился приветствовать дочь Мицерина, поднимавшуюся по сходням. Данаю сопровождали стройная женщина, она шла справа от своей подопечной, и свирепого вида телохранитель – он держал ладонь на рукояти меча. Капитан Нармери внимательно посмотрел на Данаю. Говорили, что она очень красива, но, к его разочарованию, ему не довелось самому убедиться, правда это или нет. Госпожа Даная низко опустила голову, проходя мимо группы матросов, открыто пялившихся на нее, а ее телохранитель окинул их грозным взглядом и придвинулся ближе к своей хозяйке.

Капитан Нармери часто перевозил животных для царского дрессировщика и даже был дважды приглашен на ужин в дом господина Мицерина в связи с двумя различными поручениями. Однажды ему удалось издали мельком увидеть дочь хозяина, когда она гуляла по саду, но вечерние тени скрывали ее лицо.

Даная остановилась прямо перед капитаном, застав его врасплох, и сердце его заколотилось вдвое быстрее. Никакими словами невозможно было достойно описать красоту, едва скрытую полупрозрачной вуалью, прикрывавшей ей лицо. Тонкие черты, небольшой, правильной формы нос, черные, изящно очерченные брови. Каким-то образом она напомнила ему статую давно умершей царицы, которую он когда-то видел.